Интересная тенденция наметилась в мировом кинематографе: боевик как жанр приобретает дополнительные, ему несвойственные, черты. К традиционным погоням, стрельбе и ограблениям присовокупляется отдельная, самодостаточная тема. Образ злодея становится обаятельным, образ копа – отталкивающим. Развитие фильма строится вокруг какой-либо идеи, для которой форма боевика – всего лишь дополнение, без чего кино так же состоялось бы. Из последнего это – «Транс» Дэнни Бойла, сцепление детектива, мелодрамы и психологической драмы. Еще раньше – «Начало» Кристофера Нолана. У всех трех фильмов есть одна общая черта – внимание к иррациональной природе человека: вера («Иллюзия обмана»), память («Транс»), сон («Начало»). Боевик, некогда простой жанр, оказывается сложным, незамысловатым, таящим в себе непредсказуемые повороты.
Они – четверка лучших иллюзионистов мира, манипулирующие реальностью так, что кажется, будто все – мираж. Когда же все – мираж, то ничего не имеет значения. Деньги – что это? Бумажки, которые по одному мановению руки фокусника готовы засыпать огромный зал, битком наполненный зрителями. «Четыре всадника» – самые опасные грабители, когда-либо существовавшие: твою железную уверенность в действительности они поставят под сомнение и, в конце концов, разобьют в пух и прах. Вот тут-то стоит задуматься каждому: а что есть то неизменное, которое нельзя поколебать? Эти шуты, насмехающиеся над самым святым, реальностью, превращаются из фигляров в сократов, проверяющих твое зрение: все, что не истинно – исчезнет.
«Иллюзия обмана» – это планомерное погружение в таинственный мир магии. Герои картины хотят сказать, что фокус – это не обман, а желание чуда, и, по правде говоря, тут нет фокусников, потому что фокусник вводит в заблуждение, здесь же – все предельно серьезно: все по-настоящему. Не зря агент Интерпола Альма Дрэй (Мелани Лоран) цитирует французскую пословицу: «Вера горами движет». И если вначале желание во что-либо верить является человеческой слабостью, из-за чего человек становится слеп к «обману», то в конце эта черта – вера – делается той силой, благодаря которой справедливость перестает быть отвлеченной идеей. Не видит только тот, кто ослеплён своим эго.
В завершении картины зрителей ждет подарок, от которого они испытают настоящее блаженство, и затянутость фильма покажется оправданной: создатели, как и их герои, просчитали все ходы.