Сегодня вечером я тридцатилетняя и только что посмотрела «Полуночный экспресс». Я сижу перед монитором, и думаю, что цирка мне вполне хватает в жизни, а это вот не пугает. Совсем. За 20 лет просмотра я с лету опознаю все штампы и могу на 15 минуте сказать, кто, кого, за что и с какой целью, а также кто останется в итоге в живых. Если девушка открывает шкафчик с зеркалом на дверце, в стекле обязательно отразится свирепая рожа убийцы. Если кто-то пошел в душ, то там его как раз и пришибет явившийся из ниоткуда маньяк. Причем маньяк этот только что на глазах моющегося упал в Рейхенбахский водопад и в чужой ванной оказаться вроде бы никак не должен.
Но самое неприятное не это, а тот ужасный факт, что даже в лучших образцах жанра очень трудно сочувствовать героям. За редчайшим исключением – никого не жалко, они мучительно раздражают своим идиотизмом. В результате вместо страха на лице моем написано кровожадное восхищение главным злодеем.
Уж на что прекрасен «Полуночный экспресс», но и тот я досмотрела до конца с огромным трудом, потому что к середине картины начался классический маразм. «А вот Любимый говорит, что там маньяк, но это не маньяк, это психоз, ложки нет, поэтому давай пойдем в Жуткое Логово этого Страшного-Страшного Чувака и отберем фотоаппарат, и увидим там ту ложку, которой нет». И они идут. Одна Истеричная Девица и один Дистрофик. Оба, конечно, без оружия. Это вообще любимая фишка всех ужастиковых героев – ходить на медведя с пластиковой вилочкой для канапе. В Жутком Логове они, конечно, разбредаются по комнатам и ходят по ним, как по Эрмитажу, медленно и прочувствованно. А то не дай бог вернется Страшный-Страшный Чувак – а их уже нету! И, конечно, если этот монстр ушел с портфелем, а ты выходишь из комнаты и видишь портфель на столе – это не значит, что надо со всех ног бежать. Это значит, что надо застыть, громко позвать Дистрофика, а потом обстоятельно пошариться в чужой сумочке. На случай, если Страшный-Страшный Чувак задержался с разделкой тушки или кровью из чужого горлышка при этом крике поперхнулся, прокашляться не может, бедняжка. Щас придет, не переживайте вы так.
Истеричная Девица, кстати, необходимый элемент любого ужастика. Она непрерывно целует Любимого до появления Страшного-Страшного Чувака (10 минут максимум), а потом непрерывно пилит Любимого и суется везде, где не надо, до конца фильма. Если сильно повезет – ее зарежут на 40 минуте. При этом демонстрируется слабость и хрупкость Девицы, что выражается в постоянном истошном визге. Это должно оттенять весь трагизм ситуации в целом и положения Любимого в частности. Хотя, по-моему, он должен на коленях благодарить Страшного-Страшного Чувака за избавление от этой блондинки, да еще приплатить. Да, Девица почти всегда блондинка. На месте блондинок я бы давно подала в суд за дискриминацию, по крайней мере в Америке – там это принято, были бы реальные шансы.
Кстати, никогда герои, столкнувшись со Страшным-Страшным Чуваком, не пойдут в полицию. С одной стороны, это потому, что они нормальные киношные дебилы. Но с другой стороны, у этого есть оправдание. Чудесная разновидность героя ужастика – Неверующий Полицейский. Этот, если к нему все же пришли, до конца будет нудить, что «так не бывает» и что главный герой сам всех убил. И прежде чем он прозреет, вы будете молить бога, чтобы Полицейский оказался либо Страшным-Страшным Чуваком, либо организатором всего этого бардака. Потому что иначе его непроходимую тупость и синдром «не верь глазам своим» придется терпеть до того момента, когда перед ним, наконец, в полный рост встанет некто и рявкнет: «Все, что сказали тебе Дистрофик, Девица и Любимый, правда. Я племянник графа Дракулы/тетя Франкенштейна/Воплощенный Звиздец с планеты Шелезяка. В полнолуние я превращаюсь в саблезубого хомячка и пью кровь невинных дев. Хотя вообще-то и ты сгодишься».
А как прекрасны Дети главных героев! Я никогда не думала, что после «Войны миров» меня может что-то вывести из себя. Видит бог, Дакота Фаннинг постаралась от души, да и Шайа ЛаБеф тоже. Я до сих пор думаю, что на этот фильм скинулись чайлдфри. «Туман» серьезно расширил представления о возможностях моей психики. С тех пор я автоматически на начале фильма отмечаю, что там есть Дети и делаю глубокий вдох. И везде, везде одно и то же!
Ребенку лет 8, то есть соображает — дай бог нам с вами, и по большей части слушается родителей и вообще являет собою пример маленького ангела. Но когда появляется Страшный-Страшный Чувак, в башке Ребенка переклинивает, и он не делает абсолютно ничего, что велят ему перепуганные родители. Если ему говорят бежать, он стоит как столб. Сказали сидеть на месте и никуда не уходить – он обязательно попрется в одно несовершеннолетнее тупое рыло не куда-то, а поближе к логову Страшного-Страшного Чувака или эпицентру Уничтожения Всего Живого. Мамаша будет метаться с визгом «ты напугал мамочку, не делай больше так!», а поганец сделает лунатическое личико и скажет что-нибудь типа «я писать хотел, я больше не буду» — и через секунду опять попрется на поиски приключений для своей тощей задницы. А тем временем папа и мама (Истеричная Девица и Любимый), вместо того, чтобы его искать, будут препираться, кто в этом виноват. И еще Ребенок будет все время ныть, хныкать и просить покуууууушать, даже если только что монстр отгрыз голову соседу. Остановить его может только отрыв башки у кого-нибудь из родителей. В таком случае Ребенок немедленно превращается в Ребенка, Пережившего Стресс – и становиться от этого еще более гнусным мелким паразитом, только угрюмым и со слюной из вечно открытого рта.
О боже-боже… а ведь было мне когда-то десять, и жутко я боялась поворачиваться спиной к чему бы то ни было. Меня пугал сам факт, что у меня есть спина, и с ее стороны ко мне подойдет некто, и протянет руку к затылку, и последнее, что я в жизни услышу, будет хруст моего черепа. Фильм, как сейчас помню, назывался почему-то «Священник, повесившийся на веревке колокола». Очень громоздко, очень непонятно и очень жутко. На самом-то деле называлось кино простенько и без затей «City of the Living Dead». Но с ужастиками всегда так: кажется, что страшно-страшно-страшно, а на самом деле все просто, скучно и незатейливо, как угол сарая. Хоть бы выскочил кто из-за этого угла, в самом деле…