Это очень даже хорошо, на самом деле, что нас вообще обнесли наградами. Ну, не считая приза FIPRESCI для Кати Шагаловой, что приятно и в связи с чем Кате – мой поцелуй. То есть, что я имею в виду? Лив Ульман и компании в их коллективную голову даже не пришло, что нужно по старой традиции подбросить хозяевам приз-другой, желательно главный. Это означает или может означать, что нас начинают воспринимать всерьез как фестиваль для соревнования фильмов, а не как московские посиделки, когда вы нас – икрой, а мы вас – вашими же призами, и все рады.
На церемонии закрытия было довольно забавно. Никита Сергеевич вдруг опять вспомнил вслух Федора Сергеевича Бондарчука (далее – ФСБ), на этот раз без повода, просто по-дружески, что всегда приятно. А потом зычно объявил: «Милен Демонжо!» Зал в ответ воодушевления не показал, и НС пояснил, что эта прекрасная блондинка снималась в «Фантомасе», после чего усадил ее на место. Единственная связь между Милен и ФСБ в моем понимании заключается в том, что наш ФСБ так же великолепно лыс, как Жан Марэ в парике. Мысль тонкая, не все поняли.
А вот чего я вообще не понял, так это зачем было с такими трудами изымать из Парижа великую – правда, великую – Изабель Юппер, чтоб вручить ей станиславский приз, если под рукой была великая – правда, великая – Лив Ульман. Ведь какой красивый жест: отдавайте-ка, милая Лив, нашу кареракареравскую цепочку и берите взамен станиславское признание, заслужили. Или она не по Константину Сереевичу в кадре у Бергмана работала, а по Ежи, например, Гротовскому или Михаилу, скажем, Чехову? Тогда другое дело. Но это вряд ли. Такая же ерунда вышла несколько лет назад с Анни Жирардо и Жанной Моро. Одной – ты к нам просто в гости загляни, другой – ты у нас награду получи.
Таких женщин обижать не рекомендуется.